Скука - вселенское зло человечества
понедельник, 10 сентября 2018
Nash Evans
Вторая глава "Кошмаров" со скрипом, но пишется. Еще поправить нужно, но это дело техники.
Отрывочек из фанфа.
Происшествие с боггартом привело к закономерному исходу – я стал думать о Снейпе.
Изо всех сил я попытался перечеркнуть собственные кошмары и нарисовать мрачный образ профессора Зельеварения, который защищал меня с первого курса. Ум бойко вспоминал черные глаза, приподнятую бровь, иронично сжатые губы, сухощавую фигуру в неизменно черной мантии… Дальше – больше. Я мысленно видел котел, возле которого Снейп чуть ли не танцевал, так был увлечен процессом варки зелья. Его руки в неповторимой последовательности резали, шинковали и терли ингредиенты, чтобы бросить в котел, а я внимательно рассматривал его пальцы, тонкие, изящные, с полукруглыми лунками ногтей.
Думать о Снейпе неожиданно понравилось, и я в течение дня закрывал глаза, чтобы представить, как он ходил по Блэк-хаусу в свое время. Вспоминал, как он сидел на кухне и сообщал сведения о Волдеморте ордену Феникса. Благодаря этим знаниям, я легко мог представить, что Снейп заходил в библиотеку и искал книги по Темным Искусствам.
Снейп приходил в библиотеку и садился в кресле у окна. Я готовился сдавать экзамены за седьмой курс и много времени проводил за книгами, но иногда я читал, лишь бы заполнить пустоту, которая поселилась в моей душе. Он приподнимал бровь, когда слезы отчаяния текли из глаз, и я был готов умереть на месте, лишь бы не мучиться. Я сердито смотрел на него, вытирал мокрые дорожки на щеках и успокаивался, когда он поджимал губы в одобрительной усмешке. Чтобы коснуться меня, у Снейпа не хватало реальности, но мне хватало и этого подобия улыбки, чтобы кошмары отступали на задний план.
Отрывочек из фанфа.
Происшествие с боггартом привело к закономерному исходу – я стал думать о Снейпе.
Изо всех сил я попытался перечеркнуть собственные кошмары и нарисовать мрачный образ профессора Зельеварения, который защищал меня с первого курса. Ум бойко вспоминал черные глаза, приподнятую бровь, иронично сжатые губы, сухощавую фигуру в неизменно черной мантии… Дальше – больше. Я мысленно видел котел, возле которого Снейп чуть ли не танцевал, так был увлечен процессом варки зелья. Его руки в неповторимой последовательности резали, шинковали и терли ингредиенты, чтобы бросить в котел, а я внимательно рассматривал его пальцы, тонкие, изящные, с полукруглыми лунками ногтей.
Думать о Снейпе неожиданно понравилось, и я в течение дня закрывал глаза, чтобы представить, как он ходил по Блэк-хаусу в свое время. Вспоминал, как он сидел на кухне и сообщал сведения о Волдеморте ордену Феникса. Благодаря этим знаниям, я легко мог представить, что Снейп заходил в библиотеку и искал книги по Темным Искусствам.
Снейп приходил в библиотеку и садился в кресле у окна. Я готовился сдавать экзамены за седьмой курс и много времени проводил за книгами, но иногда я читал, лишь бы заполнить пустоту, которая поселилась в моей душе. Он приподнимал бровь, когда слезы отчаяния текли из глаз, и я был готов умереть на месте, лишь бы не мучиться. Я сердито смотрел на него, вытирал мокрые дорожки на щеках и успокаивался, когда он поджимал губы в одобрительной усмешке. Чтобы коснуться меня, у Снейпа не хватало реальности, но мне хватало и этого подобия улыбки, чтобы кошмары отступали на задний план.
понедельник, 03 сентября 2018
Nash Evans
Пишу новый фик. Миди. Гарри с ПТСР. Жду, когда моя бета раскрутится после первой рабочей и школьной недели и поправит первую главу. Даже непривычно, что мой фик правят. Теперь понятно, что не стоит гнать лошадей, и лучше перепроверить лишний раз. На качественный текст больше читателей. Так говорит Genushka. Моя Бета и замечательный человек. Но мне непривычно. То, что раньше мною воспринималось, как писанина, превращается в творчество. И появляется больше читателей! Ну и соответственно, критики. Вздыхаю. Мне уже приходилось читать критику на "Ученика", и радости это не приносит. Хорошо, хоть меня учат правильно писать. В меня верят, черт побери! Хотя нет, не верят. Когда была написана вводная для этого фанфа Женюшка не поверила в мое авторство. Что же тут думать? Была прожита у меня Паническая Атака, и все симптомы были прописаны в фанфике. Остальное - дело техники. Жду приговора беты. А пока читаю "Любить дракона", "Обольщение Гарри Поттера" и "Раз - дракон, два - дракон". У меня переизбыток снарри в крови.
А Гарритомы пока заброшены.
та самя затравка к фф "Во власти кошмаров"
Я читал книгу, сидя в библиотеке Блэковского дома, доставшегося мне после смерти Сириуса. Стоял тихий августовский вечер, дом пропах яблочной шарлоткой, которую спек Кричер к позднему ужину, так как перед сном мне частенько хотелось перекусить. Горело несколько свечей, чтобы освещать темный уголок, где я пристроился с ногами в древнем, но еще крепком кожаном кресле.
Я перечитывал историю Камелота, где самым жарким противостоянием являлся спор Артура и Мерлина про магию Экскалибура, и вдруг вынырнул среди пылающего огнем Хогвартса. Блики убийственных вспышек резали глаза. Где-то рядом раздался грохот, и я явственно увидел, как нога великана придавила Пожирателя смерти вместе со школьником, который осмелился противостоять взрослому темному магу. Раздался треск дерева. Это все тот же великан выдернул дерево из земли и размахивал им вокруг себя, нанося урон между «нашими» и «врагами» одинаково невосполнимый. Мимо пробежали вооруженные кентавры, и стрела пронеслась буквально возле моей щеки, вонзаясь в ствол дерева, возле которого я стоял. Они не заметили меня. Да и как? Я же в мантии-невидимке, и меня не видно.
На меня накатила паника. Где Рон и Гермиона? Они нашли клык василиска, чтобы уничтожить диадему? Убили ли змею? Метания и размышления не дали никакого толку. Я попытался взять себя в руки и стал размеренно дышать. Получилось то ли бульканье, то ли хрип. Горло саднило. Кажется, я кричал. Шум боя перекрыл шум крови в ушах. Легкие горели от долгого бега, и кололо в боку. Пробегая по открытой местности, я нырнул в подлесок у кромки Запретного леса. Еще не дебри, но уже и не пустошь. Я услышал заклятия ближнего боя. «Экспеллиармус», «Ступефай», «Протего» «Импедимента», все из арсенала Отряда Дамблдора. Вот и они — бойкий Джастин Финч-Флетчли и надменный Эрни Макмиллан. Они держались вместе, плечом к плечу, но у них не было выносливости и магических сил их противников. Их силы были уже на исходе, и заклятия не достигали Пожирателей, в то время, как они теснили ребят к лесу.
— Авада Кедавра! — услышал я их голоса.
Как-то отвлеченно я увидел, что Джастин и Эрни упали изломанными куклами на жухлую траву, и я проснулся. За окном штормил дождь, открытая форточка билась о раму, издавая противный визг и скрип. Свечи в канделябре погасли, лишь одиноко стоявшая свеча на столе трепыхалась от воздуха, грозясь потухнуть вместе со своими подругами.
— Хозяин! Хозяин! — услышал я скулеж Кричера...
А Гарритомы пока заброшены.
та самя затравка к фф "Во власти кошмаров"
Я читал книгу, сидя в библиотеке Блэковского дома, доставшегося мне после смерти Сириуса. Стоял тихий августовский вечер, дом пропах яблочной шарлоткой, которую спек Кричер к позднему ужину, так как перед сном мне частенько хотелось перекусить. Горело несколько свечей, чтобы освещать темный уголок, где я пристроился с ногами в древнем, но еще крепком кожаном кресле.
Я перечитывал историю Камелота, где самым жарким противостоянием являлся спор Артура и Мерлина про магию Экскалибура, и вдруг вынырнул среди пылающего огнем Хогвартса. Блики убийственных вспышек резали глаза. Где-то рядом раздался грохот, и я явственно увидел, как нога великана придавила Пожирателя смерти вместе со школьником, который осмелился противостоять взрослому темному магу. Раздался треск дерева. Это все тот же великан выдернул дерево из земли и размахивал им вокруг себя, нанося урон между «нашими» и «врагами» одинаково невосполнимый. Мимо пробежали вооруженные кентавры, и стрела пронеслась буквально возле моей щеки, вонзаясь в ствол дерева, возле которого я стоял. Они не заметили меня. Да и как? Я же в мантии-невидимке, и меня не видно.
На меня накатила паника. Где Рон и Гермиона? Они нашли клык василиска, чтобы уничтожить диадему? Убили ли змею? Метания и размышления не дали никакого толку. Я попытался взять себя в руки и стал размеренно дышать. Получилось то ли бульканье, то ли хрип. Горло саднило. Кажется, я кричал. Шум боя перекрыл шум крови в ушах. Легкие горели от долгого бега, и кололо в боку. Пробегая по открытой местности, я нырнул в подлесок у кромки Запретного леса. Еще не дебри, но уже и не пустошь. Я услышал заклятия ближнего боя. «Экспеллиармус», «Ступефай», «Протего» «Импедимента», все из арсенала Отряда Дамблдора. Вот и они — бойкий Джастин Финч-Флетчли и надменный Эрни Макмиллан. Они держались вместе, плечом к плечу, но у них не было выносливости и магических сил их противников. Их силы были уже на исходе, и заклятия не достигали Пожирателей, в то время, как они теснили ребят к лесу.
— Авада Кедавра! — услышал я их голоса.
Как-то отвлеченно я увидел, что Джастин и Эрни упали изломанными куклами на жухлую траву, и я проснулся. За окном штормил дождь, открытая форточка билась о раму, издавая противный визг и скрип. Свечи в канделябре погасли, лишь одиноко стоявшая свеча на столе трепыхалась от воздуха, грозясь потухнуть вместе со своими подругами.
— Хозяин! Хозяин! — услышал я скулеж Кричера...
четверг, 30 августа 2018
Nash Evans
Моя "Лягушка по генуэзски" вчера набрала 88 просмотров. И что там читать? Там текста, кот наплакал. Оказывается, мой фф выложили на "Типичном Снарри-Шиппере" в ВК.
За "Истинный Ученик" я молчу. Мне смешно и грустно - первый блин комом. Отзывы не очень хорошие. Двоякое отношение.
Истинный Ученик
Лягушка по-генуэзски
За "Истинный Ученик" я молчу. Мне смешно и грустно - первый блин комом. Отзывы не очень хорошие. Двоякое отношение.
Истинный Ученик
Лягушка по-генуэзски
вторник, 28 августа 2018
Nash Evans
Шуршат листья бумажного дневника
В нем сокрыты слезы и боль.
Я не плачу до тех пор, пока
из сердца не вытечет кровь.
Год прошел, незаметно второй.
Подымаются плечи.
Обнаруживаю - есть друзья.
И отступники, но их меньше.
Ветер гонит звездную пыль,
и снятся драконы.
Первый снарри прошел на ура. Взрыв!
И не остановить меня боле.
Пишутся листья в бумажной тетради,
набухая от лавины историй.
В нем сокрыты слезы и боль.
Я не плачу до тех пор, пока
из сердца не вытечет кровь.
Год прошел, незаметно второй.
Подымаются плечи.
Обнаруживаю - есть друзья.
И отступники, но их меньше.
Ветер гонит звездную пыль,
и снятся драконы.
Первый снарри прошел на ура. Взрыв!
И не остановить меня боле.
Пишутся листья в бумажной тетради,
набухая от лавины историй.